Таким скептикам Кручинин охотно ответил бы словами Александра Бестужева - романтика из кавказских прапорщиков хаос - предтеча творения чего-нибудь настоящего, высочайшего и поэтического. У него и голос-то великодушный, вальяжный. Я не люблю огромные застолья, ни свадебные, тем наиболее похоронные слушать похвальные речи в адресок усопшего, созидать горестные лица, не выражающие подлинных эмоций, есть и пить за упокой души - что может быть нелепее. Может быть, позже я и решу простить ее, но теперь. Смерть Моро будет одной из принципиальных страничек моей истории".
